Текст Сергея Александрова об анархизме мне показался интересным. И я решил для себя уяснить, как выглядит анархизм на фоне других понятий о государстве. Итак. На чем стоит государство? Николо Макиавелли (1469-1527). Его политическое учение свободно от теологии.

Полнота свободы сознания, отвечающая хаосу, является источником некоторой несвободы, детерминации, структурированности сознания – из хаоса рождается порядок.

«Только тот способен на великие деяния,

кто живет так, словно он бессмертен.»

(Вовенарг)

Я выделил бы три варианта отношений к государству, допускающие в нем разные степени свободы: 1. Сакральное отношение (священное, мистическое, спиритуалистическое). Из него вырастает деспотический способ властвования – царский или вождистский.

Всякая наука – это понятие на вершине целой системы понятий. Чем занят ученый конкретной науки? Расширением, углублением, уточнением понятий, их изменением. Естественные науки «привязаны» к природе, ко времени, пространству – они более определенны, точны, однозначны. Ее объекты измеримы, математичны.

«Психология— это выражение словами того,

чего нельзя ими выразить».

Марксизм - теория вечной диктатуры. Очень лукавая теория. Хотел Учитель, как лучше, а получилось... О чем он писал?

Государство – высшая ступень нравственной идеи после семьи и гражданского общества. Однако поскольку логическое движение вперед означает движение к основанию, в глубину, то идея государства есть зерно, из которого развивается весь нравственный организм. Реальное государство положено идеей государства, положено по разуму.

Две модели общественного устройства. Самое разумное – выделить такие две модели: либеральную и государственническую. Либеральная модель – это ориентир на личность, государство служит личности, личностям, коллективу.

Проблема свободы развивается Бердяевым со времени перехода его на позиции «богоискательства». Эти взгляды получили развернутое выражение в работе «Философия свободы» (1911 г.). В ней был раскрыт исходный для его философии принцип: «Свобода, прежде всего свобода - вот душа христианской философии и вот что не дается никакой другой отвлеченной и рационалистической философией». [1, с. 36]