Вопросы, связанные с собственностью, возникают обычно при её приобретении или утрате и в меньшей степени при владении и распоряжении ею. И часто – через призму «справедливого наказания» или «братской помощи», как «справедливого воздаяния» собственностью (хотя никто пока не определил пределы этой «справедливости»).

Собственность нередко становится для владельца бременем, не столько наградой, сколько непосильной ношей. Так же и «помощь» неимущему (одаривание его деньгами и собственностью), понимаемая обычно как «подаяние», в подавляющем большинстве случаев приносит ему вред, а не пользу. Здесь важно то, в чём (как), когда и кому она оказывается, – всегда ли тому, кому надо, в необходимом месте и в нужное время?

Помощь, оцениваемая людьми как бескорыстная и производимая без видимого желания получить что-то взамен, совершается:

а) Как естественный порыв души, проявляемый в сострадании и любви к ближнему, в котором человек увидел себя; как чистое и искреннее побуждение сердца, жертвование чего-либо – денег, имущества, сочувствия, но в конечном счёте, себя самого. И даже если она в итоге превращается в зло для принявшего (а такое бывает сплошь и рядом, так как неверное подаяние, как правило, лишает его сил и воли, свободы выбора и заграждает пути), то искренне жертвующий не попадает под действие закона кармического воздаяния (хотя может испытать сожаление о содеянном).

б) Как оформленное в поступок намерение разума, почти всегда являющееся результатом эгоизма (например, попыткой заглушить угрызения совести, избавиться от назойливого просителя, получить индульгенцию на будущее, потешить тщеславие и т.п.). 

Истинная помощь, как ни странно это звучит, во многих случаях выражается в отказе от подаяния, осознанном ограничении человеком порывов души. В руководстве принципами непричинения вреда и невмешательства в свободу выбора других людей, в их ответственность за собственные жизни и судьбы в тех случаях, когда не удаётся просчитать её отдалённые последствия.

А иногда – в создании кажущихся неблагоприятными событий и ситуаций, побуждающих их к принятию решений, проявлению воли и силы духа, к самопознанию и раскрытию потенций своей души. Но это вовсе не исключает, а наоборот, предполагает внутреннее сочувствие, сострадание к ближним и искреннее пожелание им благ, что часто оказывается наиболее действенной психоэнергетической поддержкой.

Воровство, стяжательство, жадность характеризуют стремление человека к присвоению чужого труда и имущества, к обладанию тем, что создано другими, и нарушают главный «космический» принцип отдавания, истечения блага-любви и со-творения. Такие побуждения, определяющие состояние сознания личности, разрушительны для неё и устанавливают пределы, ограничивающие возможности развития и совершенствования.

Заповеди о собственности привели к созданию систем управления народами и организации общественной жизни. Они превратились в моральные нормы и государственные законы, которые вынуждают людей под страхом наказания ограничивать намерения и действия, наносящие вред окружающим, но и приучают их к лицемерию.

Те, кто могут обуздывать желания на стадии помыслов, считаются праведниками. Не зря Иисус на вопрос о том, как «войти в жизнь вечную», ответил: «Соблюдай заповеди». Хотя имел в виду не внешнее, но внутреннее следование им, как естественную потребность души и необходимость для разума «раздать имение своё», освобождаясь от бремени вожделений и привязанностей, страстей, эмоций и страхов.  

Здесь речь идёт о высшем понимании «собственности» как сфере знаний, представлений и отношений мышления, условностей и норм бытия. И о добровольном отказе от них человека (отрицании майи-иллюзии) ради истины постижения своей души, которая оказывается при этом тождественной Мировой Душе.

Благотворительность означает «творение блага», а само творение связано с истеканием энергии, жертвованием её творцом. Истинное благо есть порождаемая душой любовь, а благотворительность – бескорыстное её дарение. Любовь, как тончайшая энергия «То», выявляемая человеком в высшем состоянии сознания, становится благодеянием по отношению к нему самому, посредством отношений совершающему «благие дела», даже если кем-то они субъективно воспринимаются иначе.

«Накопление заслуг» блага напрямую связано с жертвованием любви. Человек может получить лишь такое его «количество», которое в то же мгновение отдаёт в виде любви. Он – как бы единый «кран» великого резервуара Блага-любви, обеспечивающий её втекание и истекание, а открытие того регулирует душа.

Подлинная благотворительность возможна только по отношению к «неимущим», к тем, чья любовь мала по сравнению с дарующим её, и кто, ощущая это, могут принять чужую любовь как свою собственную, а затем передать дальше, другим людям. Любовь, как и огонь, распространяется возжиганием достойных, готовых вспыхнуть.

Настоящее «добро» есть любовь «сеятеля его», она – «сокровищница будущего», той души, которую он может в себе познать и обрести. Невозможно совершать «добрые поступки», не испытывая любви и не делясь ею с другими. Она «накапливается» через приобщение к душе, расширяет способности человека и становится главным «лекарством», преобразующим его разум и тело, дарующим здоровье и долголетие. «Любовь покрывает всё».

Заповеди и наставления даны людям для раскрытия в них любви. Коран определяет «закат» (обязательный минимум благотворительности) как «ссуду» от Бога – возможность любить, изначально дарованную человеку, которую тот должен (может) оплатить сторицей, познав свою душу и реализовав в жизни потенции любви. Поэтому религии призывают любить всех, так сказать, тренируясь в мелочах. «Когда творишь милостыню, левое твоё (заблуждающийся разум) не знает, что делает правое (душа), ибо милость (любовь) твоя рождается в тайне (души)».

Всевышний, Творец и Владыка всего (Сверхразум-Сверхдуша), и есть это «всё». Но Он, как Источник Блага, – вовсе не «верховный собственник всех благ». Можно сказать, что Его «лозунг»: «Всё Моё – ваше, берите, сколько можете получить и отдать другим». Божественные Свет, Истина и Любовь – Его атрибуты, Он не столько безмерно дарует их всем, сколько не может не изливать.

Мы созданы для преобразования Божественной Любви в человеческую и осуществляем процесс её нисхождения, чтобы затем вновь возвысить её в себе до Божественного уровня. Не случайно слово «богатство» состоит из корней «бог», «ат» (атма-душа) и «ст» (сат-истина) и характеризует дар «истинно божественной души», получаемый людьми от Бога.

Человек может и должен научиться наслаждаться миром. А истинное наслаждение состоит в восприятии красоты и гармонии мгновений настоящего, в выявлении души при утихании разума и ответном отдавании миру своей любви и радости.

«Праведность», как познание истины и преданное служение ей любовью и во имя любви, всегда «вознаграждается», ибо сама по себе есть награда для праведника. Те же, кто не смогли подняться до таких высот самопознания, связывают вознаграждение с получением материальных благ, каждый в соответствии с состоянием своим. 

«Царство Божие (душа) подобно сокровищу, сокрытому на поле (знаний), которое, найдя, человек (сознание) утаил (от разума, для которого душа – тайна) и от радости (переполнившей его) отдаёт всё, что имеет», – освобождается от прежних представлений и отношений, от страстей и страхов, чтобы расширить доступ к «То» (постижению истины) и вновь приобщаться к своей душе.

«Богатство, собственность» имеющихся знаний и вожделений разума не позволяет человеку «войти в Царствие Божие» (души). Поэтому «блаженны нищие», избавившиеся от привязанности к «миру сему». Не зря на Руси «блаженными» называли юродивых, «обиженных разумом» людей, обладающих отзывчивой душой.

Новый Завет, в отличие от Ветхого, «не считает земное благополучие наградой за праведность» и противопоставляет материальные блага духовному богатству («Царству Божию»). Лишь «нищий, слепой и нагой» человек (но отнюдь не неразумный), отвергнувший пристрастия к мирскому, смиренный сердцем и праведный (познавший истину), обретает богатство в Боге (в душе своей).

Но вернёмся к привычным пониманиям собственности и богатства. Они не имеют смысла вне человеческих отношений и нейтральны к человеку. Тот сам наделяет их категориями «добра» и «зла», добродетельностью или порочностью и не способен обходиться без имущества и материальных благ. А его отношения к ним, умноженные на знание или, что бывает гораздо чаще, неведение возможных последствий пользования ими, делают собственность и богатство двойственным орудием в человеческих руках.

«Кто господином стоит над своей собственностью, а не рабом её, и богатствами своей души не загромождает, и через это своей жизни (состояния сознания) не суживает и не замыкает, того прославляет Господь как блаженного и называет нищим в духе, достойным наследником Царства Небесного» (Климент Александрийский). По его верному мнению, чрезмерная тяга к роскоши так же предосудительна, как и излишний аскетизм. Самый лучший путь – срединный: «Всё мне дозволительно, но не всё полезно» (ап. Павел).

Обычно человек приобретает собственность вследствие деяний, и она несёт на себе следы его первичных отношений к их результатам. А далее на неё накладываются отпечатки вторичных отношений, как ожидаемых плодов будущей деятельности, так или иначе с собственностью связанных. 

Эти оттиски психоэнергетических отношений, проникающих объект собственности, сохраняются длительное время и обязательно оказывают влияние на её владельцев, как бы «подпитывая» их. Так что мы не только порождаем новые отношения, но и постоянно пребываем в отсветах прежних, и своих, и чужих.

Если человек относится к собственности нейтрально (отстранённо), она не приносит ему «вреда». Владение материальными богатствами не предосудительно, когда они честно заработаны, используются в рамках существующих законов, обеспечивают сохранность её, должное функционирование и вовлечение в процессы формирования у граждан нормальных отношений. 

Собственность, как личная, применяемая в быту (дом, квартира, машина, одежда, предметы обихода), так и частная, употребляемая для получения дохода или обеспечения общественных нужд, всегда вызывает интерес у окружающих (с точки зрения сопоставления отношений к ней их и её владельцев). А это, в свою очередь, ведёт к осознанной или бессознательной корректировке всеми таких отношений.

Плохо, когда собственность не сохраняется, используется не по назначению, недостаточно эффективно или не используется вообще. Особенно это касается частной собственности, с которой связаны интересы многих индивидов.

Обладание ею подчас вызывает чувство «наслаждения» у собственника и очень редко сопровождается спокойным отношением к ней. Именно последнее можно назвать подлинным «аскетизмом».

Человек способен сознательно ограничивать себя в потребностях, так как всё хорошо в меру (вместе с тем надо учиться радоваться жизни). Однако это вовсе не исключает обладание крупной собственностью и богатством, тем более когда спокойное, без привязанности управление и распоряжение ими служит наглядным примером для людей.

Фактически речь идёт о необходимости сочетать систему внутренних, нравственно-этических ценностей и критериев выбора с действующими в обществе законами, нормами поведения и морали. А это – непростая задача, здесь надо многое знать, уметь просчитывать разные варианты управления собственностью и учитывать возможные последствия, в том числе реакции общественного мнения (т.е. быть компетентным).

Несколько слов о труде. Любая работа с точки зрения отношений к ней может восприниматься как необходимость и тяжкое бремя или как радостное творчество, даже если человек считает её своим долгом и обязанностью. Идеалами действий разума являются самопознание и самоуправление, а души – любовь. Именно такой «труд благословлён Богом»; в нём скрыто высшее Божественное предназначение человека, соединение его разума и души в гармоничном единстве сознания.

Подобное отношение – задача будущего. Надо научиться ценить любой труд, это – путь к уважению людей и самоуважению. Олигарх и президент ничем не отличаются от рабочего и крестьянина, лишь характером деятельности и степенью ответственности. «Бесчестие – в праздности» и лени, которые ослабляют волю и силы, разум и душу человека. «Труд представляет ценность постольку, поскольку помогает достичь внутреннего совершенства» отношений разума и души. 

«Аскеза труда» состоит в освобождении от ненужных, вредных отношений, в отрицании их через самоограничение и есть «действие (разума) во имя любви (души) к Богу и ближним». Она связана с избавлением от привязанности к результатам деятельности и отношением к ней как к свободно избранному служению.

Такая «аскеза труда» имеет мало общего с бегством от жизни, мира и людей, с «убогим видом и образом жизни». Достоинство человека – в том, чтобы жить хорошо, богато и счастливо, но эти богатство и счастье – в достижении гармонии разума и души.

Материальная оценка (стоимость) труда не должна развращать ни того, кто даёт работу и вознаграждает за неё, ни трудящегося человека, а также унижать его и соблазнять привязанностью к результатам. Необходим поиск соразмерности во всём, и в труде, и в собственности.